Все было чужим. Абсолютно все. Даже деньги, ради которых Стивен Джексон приехал в Данию… Ведущий инженер, Копенгаген, глава отдела – все какое-то смазанное, ненужное, как шлюха Инге, к которой посоветовал сходить коллега Уве Оулесс. Высокая, стройная с черными длинными волосами, шелковыми, прямыми. Глаза светлые, как небо. Кожа смуглая с искусственным загаром. И ни одного слова на английском.

Джексон проходит в спальню, пытаясь вспомнить, какие шутки об этом доме отпускал Оулесс – ничего. Только тьма. Далекий голос Инге. Или просто голос? Чужой голос. Голос где-то рядом. Много голосов. Забор из частокола. Ведьмы за забором. Ведьмы с картины, которую купила жена в гостиную. Ведьмы, которые смотрят на Джексона. Он чувствует запах еды, костра, навоза. Пытается двигаться, но не может. Пытается говорить, но язык не подчиняется ему. Где-то далеко снова слышится голос Инге. Голос реальности. Возвращаются запахи. Запахи реальности. Возвращаются чувства. Чувства реальности. Джексон поднимается с кровати, начинает одеваться. Инге улыбается ему, предлагает что-то еще. Джексон не понимает. Перед глазами все еще мелькают ведьмы за частоколом…

Письмо пришло внезапно, нежданно, словно крик из прошлого. Крик Люси Уотсон. Крик за мгновение до того, как взорвался двигатель яхты. Тим Харлин вздрогнул, знакомый почерк расплылся перед глазами. Он моргнул. Скопившиеся слезы скатились по щекам. После крушения, он потратил почти целый месяц и все сбережения, на поиски Люси, но так ничего и не добился, а тут… Харлин недоверчиво прочитал обратный адрес.

- Почему же сейчас? Почему через пол года? – пробормотал он, прикуривая сигарету.

Несколько минут он просто курил, стараясь успокоиться, затем взял письмо.

«Не ищи меня», - попросила его Люси с первых же строк. Харлин снова вздрогнул, закурил еще одну сигарету, дочитал письмо до конца, даже не дочитал, а просто пробежал по тексту глазами, стараясь уловить суть, налил себе выпить, собрал походную сумку, выбросил письмо в урну, оставив лишь обратный адрес, и вышел из дома.

Европейский тур Doors принес им большой триумф. Должен был принести, потому что европейские подростки ждали их. Лондонская музыкальная газета «Melody Marker» била в барабаны: «Берегись, Англия! Джим Моррисон идет, чтобы добраться до тебя… Как Джаггер и Stones Джим Моррисон производит впечатление рок-идола пятидесятых в узких кожаных штанах, но еще он поэт… Его поклонники знают, что это не шутка».

Многие фанаты Doors думают, что те финальные скандинавские концерты были последними настоящими шоу Doors, с бардовым певцом во все оружья, с вожделенным идолом, с орудием перемен воплоти, одетым в кожу и все еще напоминавшим романтического лорда и, если быть честным, хорошо игравшим эту роль. Скоро Джим начнет все менять, и будет ясно – Doors никогда не станут прежними.

Он был писателем – Джером Малкович. Так, по крайней мере, ему казалось с детства. Позже, в этом его убедила пресса. Даже критики и те, словно сговорились хвалить его… И казалось, что так будет всегда. Всю жизнь… Но потом что-то сломалось, в голове. Словно кто-то переключил невидимый тумблер. «Нужно просто расслабиться», - решил Малкович.

- Нужно просто немного отвлечься, - сказал он своей жене.

- Хорошо, - сказала Бриджит, выждала полтора года, поняла, что лучше уже ничего не будет, и подала на развод.

На процессе Малкович в основном молчал, да лишь изредка жаловался то на тяжелое похмелье, то на очередную женщину, с которой провел ночь.

- Ты понимаешь, что топишь нас? – шипела на него адвокат по разводам Эмили Уотсон.

Поцелуй был страстным. Настолько страстным, что фильм совершенно не запомнился.

- К тебе или ко мне? – спросила Кейт Рейлэнс, когда они вышли из кинотеатра.

- Можем в машине, - предложил Пол Грир, обнимая ее за плечи.

- Снова в машине?

- Ты против? - он прижался лицом к ее голове, вдохнул запах ее волос.

- Мы же не дети!

- Я не говорю о детях. Я говорю о нас.

- Тогда не против, - Кейт нырнула ему под мышку, не видя ничего и ни кого вокруг. Почти никого.

Клоун. Невысокий, застенчивый, с тремя воздушными шарами в левой руке. Наклонив на бок голову, он наблюдал за парой, стоя чуть в стороне. Кейт встретилась с ним взглядом, вздрогнула. Вздрогнул и клоун. Белые воздушные шары устремились в небо. Кейт заставила себя улыбнуться.

- Смотри, - указала она Гриру на клоуна.

- Возьмем третьим?

- Пошляк! – Кейт ткнула Грира под ребра.

Он притворился, что ему больно. Клоун повторил его движения.

Роман "КвазаРазмерность. Книга первая" полностью выложен на Фан-буке и доступен для чтения и скачивания.

Очень далекое будущее. Двухуровневое восприятие реальности, где жизнь разделена на мир Материи и мир Энергии. Молодой создатель революционной игровой площадки оказывается в центре заговора конкурентов, желающих прибрать к рукам его проект. Подставив отца главного героя, конкуренты требуют вернуть огромный фиктивный долг, погасить который можно лишь продав перспективную игровую площадку, но вместо этого главный герой, его брат и девушка, втянутая волею судьбы в неприятности, решают принять участие в игровых порталах конкурирующих фирм, чтобы, «сорвав банк», рассчитаться с кредиторами.

Бонни умерла в четыре года. Ее старшему брату было шесть, а младшей сестре только исполнилось два, так что маленькая Аспен даже не заметила перемены. Почти не заметил и Сэм – старший брат. Лишь было странно, что родители выглядели какими-то через чур серьезными, но затем скрасилось и это. Жизнь медленно вошла в свое русло. Сэм отправился в школу, следом за ним пошла и Аспен. Чуть позже родители рассказали им о смерти Бонни, отвели на кладбище. Надгробие было белым и изображало ангела. Аспен не знала почему, но после, долгие годы, это надгробие было единственным, что ей хотелось рисовать. Сначала мать нервно реагировала на эти рисунки, затем смирилась, особенно если учесть, что рисунки с каждым годом становились все лучше и лучше.

Первый рисунок своей мертвой сестры Аспен сделала, когда ей исполнилось девять.

Пит Таунсенд – яркий, интеллектуальный ведущий гитарист группы Who, наблюдал за этой дикой драмой из-за сцены. Он видел, как Джим апатично смотрит на избиения охранниками подростков, которые просто хотели подобраться поближе к нему. Таунсенд думал, что все уже видел, но его удивило то, как Джим рассчитывал переход толпы от преклонения к восхищению, а затем к хаосу и жестокости. Вскоре после этого Таунсенд написал песню «Sally Simpson» - неофициальная дань уважения Джиму.

«Демократия, - сказал мягко Джим с кривой ухмылкой, глядя в камеру. – Кто-то запустил в девочку стулом. Нет способа узнать, кто, - нежно Джим вытер кровь с лица девушки. – Уже началось свертывание, - проворковал он. – Она была просто невинным наблюдателем».

На Фан-буке выложена глава 19 "КвазаРазмерности".

Очень далекое будущее. Двухуровневое восприятие реальности, где жизнь разделена на мир Материи и мир Энергии. Молодой создатель революционной игровой площадки оказывается в центре заговора конкурентов, желающих прибрать к рукам его проект. Подставив отца главного героя, конкуренты требуют вернуть огромный фиктивный долг, погасить который можно лишь продав перспективную игровую площадку, но вместо этого главный герой, его брат и девушка, втянутая волею судьбы в неприятности, решают принять участие в игровых порталах конкурирующих фирм, чтобы, «сорвав банк», рассчитаться с кредиторами.

1963 год. США. Недалеко от Нового Орлеана.

Крупные капли сорвались с неба, разбились о лобовое стекло старого фургона. Эйден Кинэн включил дворники.

- Нам только дождя не хватало! – скривилась Ленор Виллер.

Эйден снизил скорость, увидел одинокий старый дом у дороги, свернул.

- Эй! Что случилось? – послышались с задней части микроавтобуса недовольные голоса Кэрол Блэквелл и Патрика Феннера.

Они неуклюже продвигались с заднего сиденья к водителю. Кэрол на ходу натягивала футболку. В полумраке Кинэн успел разглядеть бледные полушария ее полной груди.

- Эй! – прикрикнула на него Ленор.

Они остановились у входа в дом. Ворот не было. Забора не было. Лишь усиливался дождь. Кинэн и Ленор вышли из машины, постучали в дверь. Никто не ответил.

- Может быть, здесь никто не живет? – оживилась Ленор, уже примеряясь, какое стекло будет лучше разбить, чтобы пробраться в дом.

- Ну, что там? – спросил Феннер.

- Кажется никого!

- Тогда мы с вами! – крикнула Кэрол, выскочила из машины, взвизгнула, почувствовав холодные капли дождя, спряталась под навесом крыльца.

- Меня подождите! – засуетился Феннер.