Дверь в спальню была закрыта. Табличка «не беспокоить» (надпись была сделана на французском и арабских языках), привезенная из Марокко, висела на дверной ручке. Внезапно дверь открылась и все пожарники покинули квартиру. Роне не мог заставить себя войти. Все что он видел – босые ноги Джима, свисавшие с края кровати.

«Расскажи, что случилось, - потребовал Роне от Памелы. – Я ведь сам не так давно расстался с ним».

Дройд модели «QX-154» шел по коридору межзвездного корабля «Сириус-5». Он был похож на человека. По крайней мере, думал, что похож. Думал в своей электронной голове, своим искусственным интеллектом. В его задачи входило накопление энергии в своих батареях и подзарядка остальных дройдов. Долгие часы дройд «QX-154» проводил на поверхности корабля, питаясь энергией звезд, мимо которых они пролетали. По возвращению его зеркала тщательно вытирал дройд уборщик «АА-18». Из всей работы, что ей приходилось делать на корабле, следить за чистотой «QX-154» была самой любимой и желанной. «АА-18» не знала, откуда появились эти чувства, но они были, и ничего с этим поделать было нельзя.

Фантастический рассказ "Люди февраля", ранее озвученный студией "ПослеSLовие", опубликован в журнале "Фантаскоп №2'15".

Когда Алан Роне пришел утром 2 июля в квартиру №17, то он сразу отметил, что Джима трясет.

Роне видел, что Джим Моррисон напуган. Памелы не было, и Роне решил встретиться с Аньес Варда во время раннего ужина в половине шестого. Услышав, что Роне собирается уйти, Джим запаниковал. «Не уходи», - взмолился он. Еще один приступ кашля сотряс его тело. Он попытался упросить Роне прочитать статью, о которой рассказывалось на обложке свежего выпуска «Newsweek» под названием «Героиновая чума: Что с ней делать». Еще он сказал, что хочет, чтобы Роне прочитал интервью Уильяма Берроуза в «Paris Review». Сказал, что ему нужно отправить телекс и что он хочет, чтобы Роне помог ему с недружелюбными чиновниками в офисе. Казалось, что он отчаянно не хочет оставаться один.

Роне, облегчая душу в разговоре с Варда касательно семьи Моррисон/Курсон, сказал об опасных, вероятно фатальных, проблемах с героином. Варда тут же сказала, что им нужно вмешаться. Определяя Памелу как главный источник проблем, она позвонила Джиму и договорилась о визите элитной целительницы, работающей по системе йоги, в квартиру дома №17 на улице Ботрейи с целью излечить потребности Памелы в героине.

Ее звали Моник Годар. Она пользовалась большим спросом и стоила очень дорого. Она была худой, милой, модной, носила мини-юбку и заслужила репутацию хорошего спиритуального советника многих важных людей в Париже. Роне сомневался насчет ее сил, но надеялся, что Моник Годар сможет каким-то образом уберечь Памелу от самой себя. Вначале Памела не выходила из ванной, так что Моник немного поговорила с Джимом, обсуждая взгляды Ницше на суицид и другие темы, связанные с приближающейся смертью, которая, как отметила Годар, поглощала Джима. Затем Памела наконец-то вошла в гостиную. Она передвигалась в белой шелковой джеллабе, была под кайфом и далека от реальности, чтобы бороться со своими проблемами. Моник Годар в ужасе отпрянула от Памелы Курсон, попрощалась с Джимом Моррисоном, поблагодарила Алана Роне за его помощь и выбежала из квартиры.

Они горят. Горят, словно свечки на этой планете – старатели, которые добывают самое совершенное топливо во всей галактике. И ты один из них. Ты падаешь в пропасть, на дно бесконечности. Но бездна рождает новый мир. Мир чистой энергии. Мир, где известные тебе законы теряют свое значение. И в этом мире есть жизнь.

21 июня, в день летнего солнцестояния, Джим провел на ногах всю ночь. Облака оставались прозрачными почти до двенадцати часов, и Джим много часов гулял в одиночестве по набережной Сены, наслаждаясь своей последней светлой полночью.

Белый недавно выпавший снег лежал на черных ветках голых деревьев, и где-то там за этим пролеском виднелось чистое небо с бледно-розовой полосой заката, прорезавшего его эфирную плоть. Ветра не было. День медленно остывал, срываясь последними каплями оттепели с крыш. Вся зима в этом году была какой-то странной: то вспыхивала морозами, то обнажалась до черной земли потеплением. Последняя зима человечества. Последний сезон неведения. Правда, никто из людей еще не знал об этом. Читать далее...

Мир мертв. Уцелевшие люди, утратив способность к деторождению, нашли формулу бессмертия, но время изнашивает их сознания, а тела начинают разлагаться. Чтобы не сойти с ума, они стирают себе воспоминания, а благодаря генератору, передающему в мозг иллюзии, не замечают внешнего упадка. Понимая неотвратимость конца, ученые стремятся сохранить цивилизацию и начинают внедрять в общество человекоподобных машин. Так, одному из роботов внушают, что он журналист из соседнего города, прибывший сюда выпускать местную газету.

Джим фаталистично смотрел на пристрастие Памелы. Роне казалось, что Джиму начало нравиться, когда Памела под кайфом. С ней было проще общаться в таком состоянии, и Джим дал понять, что его больше не заботит ее пристрастие. Со слов Роне Джим сказал: «Есть только два выбора, которые можно сделать, чувак. Каждый делает свой. Я выбираю жизнь. Она выбирает смерть. Мы больше ничего не можем сделать для нее… Так что не переживай об этом. Понял, о чем я?»

Вместо улыбки, Джим отвернулся, как если бы это обидело его. Роне почувствовал себя идиотом.