Эта короткая счастливая жизнь 20

В новой квартире было сыро, и соседи шумели так сильно, что Фелиция засыпала лишь под утро. Торговая лавка, в которую она устроилась, открывалась в семь, и управляющий часто упрекал Фелицию за сонный вид и отсутствие энтузиазма в разговоре с покупателями.

- Не слушай его, – говорил невысокий рыжеволосый водитель.

Последние недели он все чаще и чаще заговаривал с Фелицией, не скрывая интереса. То помогал переносить тяжелые лотки с фруктами, то подмигивал, проходя мимо. Иногда, оставаясь наедине с тяжелыми мыслями, Фелиция вспоминала его, пытаясь хоть как-то скрасить бессонные ночи. Если уж нельзя вернуться домой, нельзя что-то исправить, то, может быть, стоит идти вперед? Фелиция тяжело вздыхала и понимала, что это невозможно. Ничего не скрыть. Она не может вернуться домой. Не может ответить на ухаживания Тайтуса. Фелиция лежала и смотрела в темноту, а соседи продолжали шуметь. Лишь бы вытерпеть, лишь бы пережить этот трудный жизненный отрезок. После она сменит работу, притворится, что ничего не случилось, и попытается снова. Главное не позволять отчаянию и меланхолии заражать свое тело.

- Вот ты где! – обрадовался Тайтус, застав ее в подсобке.

Фелиция подняла голову и безуспешно попыталась уклониться от его объятий.

- Если я тебя приглашу сегодня куда-нибудь, что ты скажешь?

- Скажу, нет, – Фелиция опустила голову, боясь, что объятиями дело не кончится.

- Я слышал, что открылся новый бар, – Тайтус тщетно пытался заглянуть ей в глаза. – Говорят, весьма приличный. Можно посидеть, отдохнуть. – Он тяжело вздохнул, почувствовав, как Фелиция высвобождается из его объятий.

Сегодня там играют джаз, а мне помнится, ты говорила, что знаешь в этом толк, – предпринял Тайтус последнюю попытку. Секундное замешательство, мелькнувшее в глазах Фелиции, вернуло ему прежнюю уверенность.

- У тебя ведь есть, что надеть? – спросил он. Увидел, как Фелиция кивнула, и просиял от счастья.

«Что если жизнь дает мне еще один шанс?» – думала Фелиция, пытаясь оправдаться перед собой за данное согласие. Платье, подаренное мистером Джеральдом, хранилось в старом сундуке, который она забрала из квартиры Персибала. Фелиция примерила его, стараясь не думать о плохом, не вспоминать.

- Ты просто королева! – присвистнул Тайтус, увидев ее в таком наряде.

Его серый невзрачный костюм подчеркнул сказанное. Фелиция сдержанно улыбнулась и взяла его под руку.

- Была когда-нибудь в подобных местах? – спросил Тайтус, с гордостью проводя ее за столик.

Низкосортное бренди обожгло губы. Пара девушек легкого поведения за соседним столиком заскучали, и стали уговаривать своих спутников отвести их в «Ночной джаз».

- Не знала, что этот бар снова открылся, – сказала Фелиция.

Тайтус беззаботно пожал плечами. Джаз-бэнд играл крайне нескладно, и посетители почти не слушали его.

- Говорят, в «Ночном джазе» играет Джером Финчли, – продолжали уговоры дамочки за соседним столом.

Фелиция вздрогнула, услышав знакомое имя. С кем, интересно, Финчли теперь? Снова с Гортензией? Или же один? Она недовольно поджала губы, вспомнив, насколько слаб и некрасив его голос. Подумать только, а ведь они вдвоем могли покорить Чикаго. Молодость и желание работать, сдобренные талантом Персибала, сохранившимся даже после смерти в его песнях. Настроение испортилось. Фелиция помрачнела. Девушка из бэнда на сцене нервничала, отчего ее голос сильно начинал дрожать. «Что если подойти и предложить свои услуги?» – подумала Фелиция, вспомнила череду неудач и простилась с этой идей. Как же сложно оказалось разговаривать с Тайтусом, улыбаться ему и одновременно думать о чем-то своем, грустить и сожалеть об упущенном.

- Потанцуем? – предложил Тайтус и, не дожидаясь согласия, взял спутницу за руку и помог подняться из-за стола.

Они провели веселый, беззаботный вечер, и когда возвращались назад, Фелиция не смогла отказать Тайтусу и, запрокинув голову, подставила для поцелуя губы. «А как еще я смогу отблагодарить его?» – думала она, вспоминая минувшие времена. Раньше у нее был голос, которым она благодарила поклонников, теперь же у нее остались только губы. К тому же Тайтус оказался не так уж плох. Его ухаживания помогали отвлечься и забыть о предстоящих трудностях.

- Что-то не так? – спросил он, заглядывая Фелиции в глаза.

Она качнула головой и отстранилась от него. Нужно было уходить. Срочно. Немедленно.

- Мне пора, – сказала Фелиция, выдавив на прощание скудную улыбку.

«Зачем все это? – думала она, закрывая дверь. – Почему она дает Тайтусу шанс?» Единственное, что успокаивало: губы ее остались холодны и неподвижны. Она выступила так же фальшиво, как сегодня певичка из джаз-бэнда. Голос дрожит. В глазах страх и сомнения. Никто не вспомнит ее на следующий день. Никто не захочет услышать снова. Думая об этом, Фелиция легла в кровать и почти сразу заснула. «Тайтус отступит», – сказала она себе утром. Но он не отступил. Напротив, его ухаживания стали более настойчивыми и неуклонными. Он был подобен генералу, который ведет армию на незащищенный город, заранее зная, что тот падет без боя. Как же ей быть? Что же делать?

- Ты ничего не знаешь обо мне, Тайтус!

- Это не страшно.

- Мне страшно, – она смотрела на него и понимала, что никогда не видела столько любви и желания в глазах одного человека. Как же хочется уступить! Как же хочется позволить ему взять на себя все тревоги и заботы!

- Ну, хватит! – упрашивал ее Тайтус, когда управляющего овощной лавкой не было рядом. – Перестань мучить меня!

Казалось, отказы превращают его в робкого, неуверенного в себе мальчишку. Никогда прежде никто с таким пылом не клялся ей в своих чувствах, не обещал вечно заботиться и носить на руках. И ничего не нужно делать для этого. Он любил ее саму, а не ее голос и репертуар. Если бы повернуть время вспять. Исправить содеянное. От тяжелых воспоминаний на глаза наворачивались слезы. Нет. Она не может больше тешить себя пустыми надеждами. Но как потом смотреть ему в глаза? А если он сможет все понять и простить? Как же хотелось снова стать молодой и наивной! С тяжелым сердцем Фелиция назначила ему встречу.

- Ребенок? – опешил Тайтус, и весь его пыл и страсть улетучились без следа. – Ты ждешь ребенка?

Фелиция поджала губы и кивнула. Перед глазами зарябили слезы, и на их фоне появился силуэт отца. Нет. Теперь она одна в этом мире. Ей некуда больше возвращаться и не на кого надеяться. Белая девушка с черным ребенком на руках. Она плакала. Одна. На скамейке в парке. А редкие машины, тарахтя, проезжали по дороге, унося своих владельцев к их маленьким суетным жизням.